Адептус Механикус: Омнибус - Страница 43

Сводчатое помещение, куда Хоук, наконец, привёл их, оказалось просторным и напоминало одновременно храм и тюремную камеру. Черепа и кости на стенах вызывали мысли о заброшенной гробнице и восставших из могил трупах. Облицовку потолка покрывали выцветшие фрески имперских святых, выложенная шестиугольными плитками дорожка вела к перегородке с трафаретными надписями, ставшими неразборчивыми из-за постоянно капавшего масла и воды. Чтобы там не написали для потомков, теперь это оказалось потеряно, хотя Авреем пришёл к выводу, что это не особо и важно учитывая запущенность и заброшенность.

Хоук всё ещё стоял напротив перегородки и Авреем увидел ползущие по ней размытые мерцающие строчки кода. Он не смог прочитать ни одну из них и смигнул остаточные изображения, задавшись вопросом, зачем вообще в этот отсек подаётся энергия.

— Как тебя угораздило отыскать это место? — спросил Авреем.

— И что это? — добавил Койн. — Оно похоже на склеп.

Хоук занервничал, но быстро справился с эмоциями.

— Мне нужно было осмотреться вокруг, чтобы найти ещё детали, — непринуждённо ответил он, но его слова прозвучали насквозь фальшиво. — Гулял как-то ночью и брёл просто бесцельно наугад. Нашёл это место и понял, что оно замечательное.

— Удивлюсь, если ты сумеешь найти путь назад, — сказал Авреем. — Здесь просто чёртов лабиринт.

— Ну, в том то и дело, не так ли? Я пробовал запомнить, как приходил сюда; левый поворот, правый поворот, прямо сто метров и тому подобное, но это не слишком неважно. Я всегда оказывался здесь и никогда не помнил, как это происходило. С выходом то же самое.

— Похоже, ты перебрал собственной выпивки, — заметил Койн.

— Нет, скорее это место хочет, чтобы я его нашёл его всякий раз, когда собираюсь сюда.

— О чём ты?

Хоук пожал плечами, не желая больше отвечать и понимая, что сказал слишком много. — Чёрт, какое это имеет значение, в конечном счёте?

Пока Хоук говорил, Авреем медленно поворачивался, осматривая помещение. Он протянул руку и коснулся стены с выцветшими трафаретными надписями, чувствуя едва уловимую дрожь металла, словно с другой стороны пульсировало холодное сердце какого-то невиданного механизма. Извивавшиеся обрывки кода поползли к его руке, поджелезные черви света потянулись к крови в плоти. Авреем почувствовал за металлом тяжесть ужасного горя и огромного гнева и отпрянул, испугавшись резкой волны изменчивых энергий таинственного зала.

— Мне не нравится это место, — наконец сказал он. — Нам не стоит здесь оставаться.

— Почему? — спросил Хоук. — Это — хорошее место, тихое, труднодоступное и сквозь него всё ещё течёт немного энергии.

— Ты когда-нибудь задумывался почему?

— Нет, какое мне дело? Это — корабль Механикус, энергия течёт здесь повсюду даже к тем местам, о которых техножрецы, скорее всего, забыли. Мой шайн осчастливит немало народу, а?

— Не бесплатно.

— Человек имеет право получать плату за свой труд, не так ли?

— Мы мало чем отличаемся от рабов, — заметил Авреем. — Что у нас может быть ценного для тебя?

— У людей всегда найдётся что-нибудь для обмена. Услуги, безделушки, сила, навыки… дружеские отношения. Ты удивишься тому, что они готовы предложить, чтобы слегка забыться после ежедневной рутины.

— Нет, — печально ответил Авреем. — Не удивлюсь.

Флот вышел на финишную прямую к точке Мандевиля. В авангарде летели два эскорта с Фосс Прайм и “Адитум”. За ними по пятам следовал “Кардинал Борас”. Фланги “Сперанцы” защищали “Дитя Луны” и “Дитя Гнева”. “Ренард” встал на якорь в одном из похожих на пещеры трюмов ковчега, потому что не было никакого смысла следовать прежним курсом, когда можно было просто разместиться на борту более крупного судна. Архимагос Котов не желал рисковать “Ренардом”, пока капитан Сюркуф не предоставит ему навигационные расчёты для космоса за Шрамом Ореола.

“Мортис Фосс” расположился высоко над плазменным следом ковчега Механикус, охраняя корму, поскольку именно сейчас флот стал особенно уязвимым. Жар двигателей спал, и корабли сбросили скорость, но одновременно почти лишились способности сражаться и маневрировать. Флотилии корсаров часто скрывались в скоплениях обломков, полых астероидах или электромагнитных облаках активной пыли, прежде чем наброситься на добычу. Мощь экспедиции Котова делала такую засаду маловероятной, но нападения пиратов были не единственной опасностью для судов, которые готовились пробить стены между реальностями.

Расположенная вдали от затягивающего гравитационного колодца солнца точка Мандевиля представляла собой область пространства, которую века опыта и с трудом завоёванные знания определили, как лучшее место для прорыва мембраны, разделявшей реальный космос и варп. Разумеется, корабль мог войти в Имматериум и в другом месте, но риски оказывались настолько велики, что потраченное на перелёт к далёкой точке Мандевиля время полностью окупалось.

“Сперанца” первой пробила брешь, её варп-генераторы накопили достаточно энергии, чтобы открыть проход для всего флота. И в лучшие времена было непростой задачей сохранять единую скорость после прыжка в варп, что становилось ещё сложнее, если каждое судно самостоятельно открывало проход. Лучшим вариантом было, когда один корабль брал на себя трудную работу, а “Сперанца” легко справлялась с такими расходами энергии.

Изолированным навигаторам и мысленно-соединённым астропатам предстоит поддерживать связь между флотом, но во время путешествия в варпе ни в чём нельзя быть уверенным, и каждый капитан получил данные астронавигации вместе с запасными пунктами сбора.