Адептус Механикус: Омнибус - Страница 190

190

Сэр, я явился в Аналитику, как было приказано, и с прискорбием сообщаю, что никаких данных до настоящего момента не идентифицировано. Придерживаюсь мнения, что Легио Инвикта должна действовать, предполагая, что никакого тактического преимущества из архивов Кузницы получено не будет>.

Зонне добрался до выхода и как раз собирался приступить ко второму пункту доклада, когда услышал крик из центральных рабочих станций за спиной. Он обернулся. Персонал спешил к одному из пультов, за которым взволнованно каптировал молодой адепт. Зонне отправился назад посмотреть.

Адепт, молодой младший сотрудник по имени Синан, взволнованно сообщал о совпадении кодов. Пока собиралась толпа адептов, на верхнем переходе появились Иган и несколько старших магосов — выяснить, что за шум. Файст поспешно протолкался к адепту.

— Показывай, Синан.

— Сравнительное совпадение, — доложил адепт, вызывая две графические панели одну рядом с другой, затем наложил их. — Остатки серийного номера и клейма, идентифицированные на панцире вражеской махины, записанные орудийной камерой вчера в рабочем поселении Иеромиха. Я обнаружил соответствующий код, извлеченный из секвестированного архива.

Файст посмотрел данные.

— У вражеской машины было имя?

— Во время боя она назвала себя «Данс Макабр», тип «Владыка войны». Махина уничтожила колонну скитариев и отступила.

— А соответствие?

Синан увеличил панель.

— Это, по всей видимости, декларация на махины, отправленные с Марса, от Механикус, я полагаю, на Терру за восемнадцать лет до Великой войны. Десять махин, представленных как дань уважения Господу-Императору.

Файст вгляделся в изображение на панели.

— Тождественность кодов?

— Серийный номер и клеймо носил «Фобос Кастигатус», адепт.

— Что там есть еще?

— Я едва начал просматривать блоки досье, в которых содержалась эта декларация. Поиск сравнительных совпадений идентифицировал ее автоматически при первом же проходе.

— Перебрось это прямо на мою основную станцию, — приказал Файст. — <Все остальные, обратно за работу! — торопливо прокантировал он. — Я собираюсь поделить этот блок досье и раздать его десятерым из вас. Пройдитесь по своей части, элемент за элементом, и сделайте перекрестную сверку с базой данных фециала. Ищите любые совпадения. Добавление: каталогизируйте любую дополнительную информацию, идентифицируйте все коды расшифровки и метки файлов, чтобы мы могли найти другие досье, созданные тем же оператором или полученные из той же исходной станции. Я хочу, чтобы все это было проделано до конца смены>.

Адепты и магосы едва ли не бегом отправились за свои станции и кодиферы. Слышалось гудение возбужденных ноосфериков и жаркий феромонный приток ускоряющихся жидкостных систем.

Файст кивнул Синану:

— Поздравляю! Возможно, ты отыскал ключ. По крайней мере лазейку.

Он зашагал к своей главной станции и увидел неподалеку фамулюса.

— Любое задание можно в конце концов выполнить, если к нему приложить достаточно мозгов и времени, — повторил Зонне.

— Будем надеяться, фамулюс, — ответил адепт Файст.

1000

Подбитый, оставляя за собой дымный след, он шел домой. Резервы энергии были на исходе, боеприпасы почти исчерпаны. Он находился в походе уже восемь дней с момента последней перезарядки, переходя от стычки к стычке и выдержав две долгие дуэли с махинами, в которых серьезно пострадал, хотя и вышел победителем из обеих.

Плавая в застоявшейся жидкости своей раки, Вален Лустиг дергал исхудавшими ногами в такт тяжелым шагам величественной махины. Принцепс делил с ней усталость и тупую боль крайнего переутомления, что сочилась в ее системы из подключенного штекерами экипажа. Ни один из них не спал с последней остановки на перезарядку в Гинексе восемь дней назад. Их тела, как и амниотическая жидкость в его раке и кровоток, утопали в токсинах и побочных продуктах стимуляторов, ободрителей и укрепляющих препаратов против усталости, которые приходилось глотать из медицинского биообеспечения махины или выделять из желез собственных модифицированных тел.

Устали все: рулевой, сенсори, модерати, сервиторы. Они были отравлены химией, залиты под завязку концентрациями синтетических гормонов. Рефлексы притупились, внимание и восприятие стали опасно рассеянными из-за чересчур долгого отсутствия сна. Лустиг знал, что у техножреца гипнагогические галлюцинации, и сам продолжал страдать от снотворных конвульсий, балансируя на грани вынужденного полусна. Его тело покрывали психостигматические язвы. Его подташнивало, он чувствовал себя отупевшим — мыслительные процессы растянулись до жуткого состояния сознания, где ничто больше не воспринималось как реальное. Он так устал, что даже перестал вести бортовой журнал.

Горящие пространства Шалтарских очистительных — юг Аргентума — стелились вокруг, словно сон. Он вел «Никомах Игникс», могучего «Владыку войны» Легио Темпестус, по восточному маршруту в Гокс, надеясь до ночи успеть к сборочным площадкам горы Сигилит. Каждый шаг давался с трудом. Мерные движения ног перемешивали темные хлопья биологических отходов, скопившихся на дне раки. Пальцы подергивались и дрожали.

Все каналы связи с ульем и легио были отрезаны несколько дней назад. Опасный, развращающий, всепроникающий мусорный код Архиврага начинал засорять каналы, и Лустигу пришлось деактивировать вокс, пикт-поток и все остальные устройства приемопередачи. Он подумывал, не остался ли «Никомах Игникс» последней действующей махиной Темпестус? Без доказательств обратного это казалось вполне вероятным. Лустиг оставил «Доминус Аякс» опрокинутым на спину и горящим во дворе обогатительного завода неподалеку от мануфактума Аргентума. Оставил «Аквилус Аггрессор» с простреленным торсом и зверски ослепленного, привалившегося спиной к высокой стене водовода, с раскинутыми ногами, словно умирающий пехотинец у стенки окопа. Из шеи и пробитой грудины «Аггрессора» валил тошнотворный дым. Он видел доблестного «Разбойника» «Амфитон» лежащего лицом вниз в высохшем речном русле, выгоревшего и почерневшего, словно тот прошел сквозь солнце. Он видел грозного «Пса войны» «Канариус» взорванного и лежащего на боку за мраморным фасадом храма рабочего поселения без ног и одной орудийной конечности, отгрызенных, словно кто-то рвал его на куски и пожирал в каком-то жутком голодном неистовстве. Он видел сожженный торс «Разбойника», безымянного и неузнаваемого, на вершине огромной кучи щебня, а потом, полукилометром дальше, на разрушенной улице рабочего поселка, — его оторванную голову, слепо уставившуюся в небо. По голове он с горечью узнал «Дилигенс Эродитус» — принцептуру своего давнего друга и партнера по регициду Доркаса Веймула.

190